Борис Мир. Данэя. Часть IV. Глава 37

Он только что вернулся со свидания с Ними. Начал было что-то играть, но вскоре задумался, опустил скрипку.

Лал появился, возник в Нем, спросил:

– Что дальше?

– Уже все. Разогнал и лечу. Играю на скрипке и говорю с Тобой. Хожу к Ним.

– Ты думаешь о Будущем?

– Мало пока.

– Пора.

– Наверно, Ты прав.

– Помнишь, что предстоит тебе на Земле?

– Помню: все, что Ты сказал.

– Одного этого будет недостаточно. Думаешь ты о том, что многое окажется очень сложным?

– А разве нам было просто отстаивать теорию гиперструктур?

– Верно! Но тебе зададут и вопросы, оставшиеся не решенными мной.

– Пусть! Я буду, наверняка, не один: со мной пойдут те, кто воспримет как долгожданные Твои идеи. Они помогут развить и осуществить их. Таких будет все больше.

– Ты полон веры.

– Ты перед смертью сказал: "Дан! Не забудь!" И я не забыл.

– Я знаю.

– Мы вышли на Контакт. Я не хочу, чтобы Те увидели в нас зверей.

– Меня беспокоит, сумеешь ли ты ответить на самый трудный вопрос, который тебе обзательно зададут?

– Какой?

– Что делать с не способными к интеллектуальному труду?

– Дать возможность выполнять посильную для них работу. Не унижающую их человеческое достоинство. И не дающую сводить их на уровень домашних животных.

– А для тех, кто уже стал неполноценными?

– Обучить их различным видам несложного труда.

– А не станут они сопротивляться этому? Как бы то ни было, они привыкли к своему образу жизни. Ты помнишь: доноры ни разу не поверили тем, кто пытался сказать им правду об их участи. Они ведут беззаботную жизнь и гордятся своим великолепным здоровьем. А гурии своей красотой и профессиональным умением.

– Не просто.

– И не все сразу, наверно, получится.

– Наверняка: слишком многое не удастся заранее предусмотреть.

– Но начинать – пора!

– Пора.

– Как жаль, что Тебя нет больше.

– Я же теперь в тебе.

– Да.

– Не бойся. Ни борьбы, ни сомнений. Ищи и думай. Слушай и собирай по крупицам из того, что скажут люди. Те, кто пойдет с тобой. Те, кто будут против тебя. Те, кто будут посередине. В себе и в них находи истину. Верь и не отступай. Как всю предыдущую жизнь.

– Она была нелегкой.

– Я знаю: ты дорого за все платил.

– Ведь другой возможности не было.

– И не будет!

– И пусть!

Голоса мешались, путались: Он уже не мог отличить, когда говорит сам, а когда Лал в Нем.

Земля ждет Их. Они возвращаются с вестью – о том, что превратили Планету в пригодную для заселения . Все готово: атмосфера ее насыщена кислородом, поверхность покрыта густыми зелеными лесами – уже можно дышать и жить. Пора строить еще корабли, на которых отправятся туда первые постонные поселенцы ее, взяв с собой в блоках памяти всю сумму человеческих знаний. Семена множества растений и животных, которыми заселят сушу, моря и воздух.

Еще одну весть несут Они Земле. Неожиданную. Долгожданную. Вступление в Контакт: в блоках памяти запись послани Тех. Бесценная. Которую Они сохранят любой ценой. Весть эта наполнит людей еще большей гордостью и сознанием значимости их времени, эпохи и поколения.

Старая эпоха теперь рухнет. Окончательно. И с ней ее страшное порождение – бесчеловечное разделение людей на не равноценные категории. Ибо Они несут людям еще один великий дар – идеи Лала. Они будут совершенно неожиданными для подавляющего большинства. Слишком для многих – совершенно нежелательными. И в условиях решения новых великих задач, связанных с теми двумя вестями, – даже неуместными, мешающими, вредными. Предстоит борьба – тяжелая, упорная, сложная. Потребуется много сил. И – не меньше – терпения.

Но Его хватит – Он знал себя. Он не отступит: осуществление идей Лала – задача неотложная. Именно сейчас. Когда человечество должно заселить еще одну планету и установить постоянный контакт с Теми. Сейчас-то и может повториться ситуация, породившая то, что считали тяжелейшим долгим упадком прогресса науки.

ХХ век был веком научного взрыва. Новые теории относительности и квантовая механика, прорыв в микромир открыли дорогу в совершенно неизведанное. Как открытие огромного неведомого материка: мало было высадиться на его берег – чтобы выйти на другой его берег и двигаться дальше, надо было пройти его. Насквозь. Мало того: освоить. А для этого – полностью изучить его.

Явления, с которыми тогда столкнулись, слишком плохо согласовывались с прежними представлениями, казавшимися очевидными, с помощью которых их пытались понять и объяснить. Теории создавались и рушились, приходилось вновь возвращаться назад, пересматривать чуть ли не самые фундаментальные понятия. И тогда казалось, что они топчутся на месте, не делая ни шага вперед.

Великие открытия физики позволили действительно овладеть биологией, бывшей до того преимущественно описательной. Биофизика стала на долгое время главной из основных наук. Но ее проблемы как физики систем, состоящих из огромного количества элементов с многочисленными связями, создавали неимоверные трудности даже вычислительного характера. Требовалось время. Движение в основном пошло постепенными мелкими шажками.

Но именно тогда удалось до конца одолеть иммунную несовместимость. И сразу использовать это как исходный фактор отделения неполноценных.

(А вот искусственную жизнь создать так и не удалось. Спотыкались на какой-то крайней грани – когда, казалось, успех уже не вызывал сомнений. Может быть, и здесь секрет тоже – где-то на гиперструктурном уровне? А что?)

Так было. Но теперь... Они сейчас вновь проникли в огромную неизведанную область, где снова многие предыдущие понятия кажутся бессильными, и на овладение которой опять потребуются напряжение всех сил и неизвестно сколько времени медленного продвижения вперед. После первых успехов – долгие неудачи и уныние: тогда повторится предыдущая ситуация.

Неужели пытаясь выйти из каждого такого кризиса, человечество глубже и глубже будет дегуманизироваться, дичать? Да: если уже сейчас, после первого кризиса, не осознает совершенно отчетливо недопустимость для себя превращения хоть какой-то части людей в бесправных скотов. И не уничтожит это немедленно. Лишь память о нем должна храниться и передаваться из поколения в поколение, чтобу не дать такому больше никогда повториться.

Сейчас, безотлагательно, должно быть это совершено, – даже если Контакт с Теми позволит избежать кажущегося кризиса, он не исключен позже, уже на более высоком уровне. Третий Их дар Земле – самый важный сейчас!

Путь осуществления его – рождение детей всеми женщинами, жизнь вместе с ними, повседневная забота о них. Любовь к ним. К каждому.

И другая любовь – огромное, прекрасное чувство, достойное высокоразвитых людей – снова займет свое законное место. Сделает людей – всех – счастливей. И прекрасней.

Он знает это. На чужой, страшной планете, где погиб Лал, Он прожил самые счастливые годы своей жизни. Он возвращается, поняв необычайно важные вещи. Мама, Сын, Дочь, Малыш – Они будут вместе с Ним, и в Их существовании рядом Он будет черпать силы. И еще – в памяти о Лале. Человеке, лучше которого не было в эту эпоху на Земле.

Возбуждение переполнло Его, переливаясь через край звуками скрипки.

Одиночество становилось все мучительней. Нервы были напряжены до крайности.

Он строго следил за собой: отгонял, напрягая волю, навязчивые мысли. Даже перестал разговаривать с Лалом, так как его воображаемое появление становилось похожим на устойчивую галлюцинацию.

Так прошло еще несколько месяцев. Солнце приближалось; Он отправил в его сторону сигнал с просьбой о посылке навстречу Им крейсеров с "топливом" для подлетного торможения и стал ждать ответного сигнала. Если тот не придет во-время, Он повторит сигнал.

В сверхневероятном случае, если Их обнаружат слишком поздно и не успеют доставить "топливо", незаторможенный экспресс пройдет мимо Солнечной системы и снова уйдет в Дальний космос – кораблям с Земли придется его догонять(не могут же они его не заметить в последний момент, при проходе мимо Системы, когда он даст последний сигнал, для которого в аннигилятор будет отправлена скрипка), но это им удастся не скоро: экспресс летел с огромной скоростью. И тогда хватит ли энергии, чтобы дожить до встречи?

Старательно отгоняя мрачные мысли и нетерпение, Он ждал ответного лазерного сигнала. И тот пришел пришел таки! Земля ждала – корабли с "топливом" встретят Их. Просили сообщить, что случилось, но, экономя энергию, Он не ответил.

Силы Его были на исходе: Он это остро чувствовал. Лишь надежда на скорый прилет и конец разлуки с Ними поддерживали Его.

Все время, кроме редких коротких свиданий с Ними, Он находился в рубке. Там же ел и спал. Спал беспокойно, с бесконечными сновидениями, какими-то очень яркими, и в них Он встречался с Ними и Лалом. Проснувшись, не чувствовал себя отдохнувшим. Потом, сидя в кресле перед пультом, Он нередко впадал в дрему, но и она была наполнена яркими грезами и видениями.

...И сейчас, откинувшись в кресле, Он закрыл глаза, задремал.

Пришедшее видение было ярким как никогда. Планеты, звезды и галактики с бешенной скоростью неслись через Него, огромного и бесплотного.Виден был пылающий экспресс и сидящие рядом с Ним то Они, то вдруг Лал и Эя, и Ему даже в голову не приходило называть ее Мамой. Они тоже были огромны, бесплотны и прозрачны, и видны со всех сторон: и снаружи и изнутри. И потом пространство, сбившись складками, заполнило рот, и Он ощущал его верхним нёбом.

Затем возник бесконечный пук осей – прямых, криволинейных и спиральных, исходящий из мировой точки пространства-времени, где находился Он. Каждая ось со своим законом и метрикой, со своей непрерывно вибрирующей интенсивно яркой цветовой гаммой.

Корабль и спутники Его множились бесчисленными повторениями, несущимися к центру и от центра бесконечного ежа осей. И длилась вечность без надежды – и было полное, абсолютное безразличие ко всему.

Но вечность оборвалась: повторения, уменьшаясь, сошлись в центре и слились в единое. Пространство, распрямляясь, освободило рот; мириады небесных тел вновь понеслись через Его бесплотное тело, и потом оно и стенки корабля стали терять прозрачность...

Сон оборвался. Он на мгновение открыл глаза и с удивлением увидел – на бортовых часах стрелка сдвинулась всего на пять минут. Видение ярко и отчетливо, во всех подробностх и деталях, стояло перед глазами. Непонятно почему, была уверенность, что все это Он действительно когда-то видел. Мучительно старался вспомнить , когда – и не мог. Но уверенность не проходила, и Он еще не раз напрягал воспаленный мозг, пытаясь вспомнить.

[Глава 28] [Глава 29] [Глава 30] [Глава 31] [Глава 32] [Глава 33] [Глава 34] [Глава 35] [Глава 36] [Глава 37] [Глава 38] [Глава 39] [Глава 40] [Глава 41]

[Оглавление]